Наши внутренние убеждения становятся причиной неудачи еще до того, как она произойдет
Формируй привычки – закаляй темперамент
Маршалл Голдсмит, создатель бестселлеров и ведущий бизнес-мыслитель, в собственной новой книге «Триггеры» говорит о триггерах, каковые мешают нам достигать собственных целей.
Триггер – это любой стимул, что воздействует на отечественное поведение. Мы всегда оказываемся под влиянием окружающих условий: запах бекона доносится из кухни, срабатывает триггер, и мы мгновенно забываем про советы доктора по поводу уровня холестерина. Телефон звонит, и мы мгновенно скользим по экрану взором – вместо того, дабы наблюдать в глаза собеседнику.
Такие триггеры вездесущи и постоянны.
Советы Голдсмита и его истории, основанные на опыте работы с самыми успешными начальниками бизнеса, окажут помощь вам преодолеть триггеры, ведущие к нежелательной реакции, обучиться применять внешние условия с целью достижения собственных целей и стать тем человеком, которым вы грезите быть.
Убеждения, каковые тормозят изменение поведения
В течение 12 лет нахождения на должности главы горадминистрации Нью-Йорка, с 2001 по 2013 г., Майкл Блумберг был неутомимым «социальным инженером», постоянно старался поменять поведение людей к лучшему (так, как он это осознавал). Целью всех его действий – от запрета на курение в публичных местах до декрета о том, что все муниципальные транспортные средства должны перейти на гибридный двигатель, – было совершенствование общества. Ближе к концу его последнего срока и третьего, в 2012 г., он решил бороться с эпидемией детского ожирения методом ограничения порций сладких напитков в продаже до количества 450 мл.
Возможно спорить о преимуществах данной идеи Блумберга и ее последствиях, которые связаны с некоторыми дырами в законе. Но понижение уровня детского ожирения – в принципе дело хорошее. Блумберг пробовал хоть как-то поменять события, каковые провоцируют людей использовать через чур много сладких напитков.
Его логика была неопровержимой: в случае если потребителям, к примеру визитёрам кинотеатров, не предлагать 900-миллилитровый стакан сладкой газировки, которая всего на пара центов дороже, чем 450-миллилитровый стакан, они приобретут стакан меньше и усвоят меньше сахара. Он не запрещал людям выпивать, сколько они захотят (они имели возможность приобрести и два громадных стакана). Он пробовал поставить маленькое препятствие, дабы поменять поведение людей: как словно бы закрыть дверь, дабы клиенты стучались перед тем, как войти.
Я комментировать это не буду. (Я тут не чтобы кого-то делать выводы. Моя миссия – оказать помощь людям стать тем, кем они желают стать, а не сказать им, каковы они в собственных мечтах.) Я следил за тем, как замысел Блумберга воплощался в судьбу, как за необыкновенным примером отечественного упрямого сопротивления переменам. Я обожаю Нью-Йорк, и его красивые обитатели не подкачали.
Люди скоро дали отпор «стране-няне»: «В то время, когда этому Блумбергу пришло в голову учить меня жить?». Местные политики оспорили предложение, по причине того, что с ними не посоветовались. Они ненавидели властные повадки главы горадминистрации.
Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения оспорила предложение, обосновав это лицемерием мэрии, которая вводит запрет на газировку, уменьшая бюджет на зарядки в школах.
Хозяева так называемых домашних магазинов розничной торговли воспротивились проекту, по причине того, что запрет не распространялся на большие магазины, каковые сейчас имели возможность бы вывести «домашние» из игры. Джон Стюарт высмеял главы горадминистрации, по причине того, что двухсотдолларовый штраф за незаконную продажу газировки в два раза превышал штраф за торговлю марихуаной.
И без того потом. В итоге по окончании вала судебных исков суд наложить вето на исполнение закона как «деспотический и своевольный». Сущность, по-моему, в том, что, кроме того в то время, когда личные либо социальные пользы от смены шаблона поведения неоспоримы, мы мастерски находим отговорки и избегаем изменений.
Значительно несложнее и радостнее атаковать человека, что пробует оказать помощь, чем пробовать решить проблему.
Отечественный ум делается еще более изобретательным, в то время, когда приходит отечественная очередь поменять собственный поведение. Мы приходим к комплекту убеждений, что провоцирует отрицание, сопротивление и, в конечном итоге, самообман. Они еще более пагубны, чем оправдания.
Оправдание – эргономичное объяснение, которым мы пользуемся, в то время, когда разочаровываем вторых.
Оно не просто подходит случаю, оно довольно часто придумано «на месте». Мы не ходим в спортзал, по причине того, что «это скучно» либо мы «через чур заняты». Мы опоздали на работу из-за «пробок на дороге» либо «ребенка не с кем было покинуть».
Мы причинили кому-то боль, по причине того, что у нас «не было выбора».
Эти оправдания – по сути вариации на тему «собака съела мою домашнюю работу». Мы произносим их так довольно часто, что сложно осознать, из-за чего нам кто-то еще верит (кроме того в то время, когда мы говорим правду).
Но как назвать рациональные объяснения «для себя», в то время, когда мы сами разочарованы собственными действиями? Простое слово «оправдание» думается неподходящим, дабы обрисовать эти внутренние убеждения о мире. Оправдание – это попытка постфактум растолковать, из-за чего мы не достигли желаемого.
Отечественные внутренние убеждения становятся обстоятельством неудачи еще перед тем, как она случится.
Они мешают долговременным трансформациям, отрицая их возможность. Мы принимаем эти убеждения на веру, дабы обосновать собственный бездействие, а позже утратить интерес к результату. Я именую их катализаторами веры.
1. В случае если я осознаю, то смогу
Мои рекомендации трудятся. Не «как бы» трудятся либо «типа» трудятся. Они окажут помощь вам осознать, как преодолеть пропасть между вашим «совершенным Я» и вашим «настоящим Я».
Но это не означает, что вы со всем справитесь.
Читатели время от времени говорят мне: «Это легко здравый суть. Я не вижу тут ничего для того чтобы, чего бы я и без того не знал». Это главная критика большинства книг с рекомендациями (возможно, вы думаете то же самое). Мой ответ неизменно таков: «Да, это действительно, но готов поспорить: очень многое из того, о чем вы прочли, вы не делаете».
Если вы когда-нибудь бывали на семинаре либо корпоративном собрании, где все участники соглашаются с замыслом предстоящих действий, то понимаете: через год ничего не изменится.
Вы видите отличие между действием и пониманием. Познание не гарантирует настоящих мер. Это убеждение формирует путаницу. Оно распространяется и на 14 убеждений, каковые последуют дальше. Может, вы с ними привычны.
Быть может, вы думаете, что они неприменимы к вам.
Это также убеждение, которое стоит подвергнуть сомнению.
2. У меня хватает силы воли, я не поддамся искушению
Мы обожествляем силу воли и самоконтроль и высмеиваем их отсутствие. Людей, каковые преуспели благодаря особой силе воли, мы именуем «героями» и «титанами». А нуждающихся в помощи либо опоре – «слабаками».
Это сумасшествие.
Мало кто из нас может совершенно верно оценить либо прогнозировать собственную силу воли. Мы не только переоцениваем ее, но и хронически недооцениваем силу катализаторов, каковые сбивают нас с пути. Отечественная среда обитания – прекрасная машина для истребления силы воли.
В «Одиссее», хорошем произведении Гомера приблизительно VIII в. до н. э., смелый Одиссей преодолевает многие испытания и опасности на пути к себе по окончании Троянской войны. в один раз ему нужно было пройти мимо сирен, чьи голоса преследуют суда и заманивают моряков к прибрежным горам, где им угрожает смерть. Одиссей желает услышать сирен, исходя из этого залепляет уши собственных людей воском и привязывает себя к мачте корабля, дабы иметь возможность послушать пение сирен и не сойти с ума.
Он знал, что одной силы воли было бы не хватает, дабы противостоять искушению.
Но немногие из нас смогут предвидеть грядущие опробования. В следствии сила воли, на которую мы рассчитываем, в то время, когда ставим перед собой цель, редко соответствует той, которую мы демонстрируем, в то время, когда пробуем собственной цели достигнуть. Что-нибудь постоянно появится, дабы потопить отечественный корабль.
Это убеждение провоцирует чрезмерную самоуверенность.
3. Сейчас – особый сутки
В то время, когда мы желаем придумать оправдание для собственных прихотей, любой сутки может стать «особым». Мы уступаем минутному удовольствию и импульсу, по причине того, что сейчас – решающий футбольный матч, либо сутки рождения, либо отечественная годовщина, либо выходной, либо Национальный сутки печенья. на следующий день – обратно к обычной судьбе.
на следующий день мы будем простыми, дисциплинированными людьми.
В случае если мы вправду желаем измениться, то должны согласиться с тем, что не можем делать исключения любой раз, в то время, когда сутки «особый». Оправдание минутных срывов «особенными событиями». формирует снисходительное отношение к непостоянству, которое губительно для изменений. Успешные трансформации не происходят за одну ночь.
Мы играем в продолжительную игру, а не блицпартию немедленного наслаждения, которую предоставляет особый сутки в календаре.
4. «По крайней мере, я лучше, чем…»
В то время, когда мы расстраиваемся из-за провала либо потери, мы говорим себе: «Я хотя бы лучше, чем…». Мы даем себе поблажку, считая, что мы не нехорошие люди в мире. Это оправдание, которое разрешает расслабиться, занижая организованности и планку мотивации.
У других людей значительно больше недочётов, каковые необходимо исправлять.
Так мы запускаем фальшивое убеждение в собственной неприкосновенности.
5. Мне не необходимы система и помощь
Одно из самых вредных убеждений – презрение к системе и простоте. Мы верим, что выше совокупности, помогающей нам выполнить простое с виду задание. К примеру, как написал врач Атул Гаванде в собственной книге «Чек-лист», неспециализированные заразы в отделениях интенсивной терапии фактически исчезают, в случае если врачи делают несложной список правил, рутинные процедуры, к примеру мытье рук, использование кожи и очистку пациента стерильной повязки по окончании установки капельницы.
Многие годы, не обращая внимания на аргументы в пользу чек-страницы, врачи сопротивлялись данной идее. По окончании многих лет учебы доктора пологали, что постоянные напоминания, в особенности от младшего медперсонала, унизительны. Врачи вычисляли: «Мне не нужен никакой чек-лист, дабы не забывать несложные руководства».
Это естественная реакция, которая сочетает три противоречивых побуждения: презрение к простоте (лишь сложность заслуживает внимания), презрение к контролю и инструкциям и вера в то, что мы справимся сами. Совместно эти три убеждения формируют уверенность в собственной исключительности. В то время, когда мы думаем, что мы лучше, чем те, кому необходимы руководство и система, нам не достаточно одной из самых серьёзных составляющих изменений: скромности.
6. Я не утомлюсь, а мой энтузиазм не иссякнет
Утром, в то время, когда мы планируем работать допоздна и закончить задание, мы не устали. Мы свежи и полны сил. Но стоит нам поработать пара часов, как энтузиазм начинает иссякать и мы готовы признать поражение.
В то время, когда мы планируем справиться с задачей, мы верим, что силы не оставят нас и мы постоянно будем на подъеме.
Мы редко признаём, что самообладание – ограниченный ресурс. В то время, когда мы устаем, оно начинает иссякать, может и вовсе улетучиться. Чрезмерная уверенность в том, что все отправится по замыслу, приводит к истощению.
7. У меня еще уйма времени
Вот два противоборствующих убеждения, каковые мы в один момент держим в голове и смешиваем в одно искаженное видение времени: мы недооцениваем время, которое уходит на то, дабы хоть что-нибудь сделать; мы верим, что временные рамки велики, дабы в любую секунду приступить к самосовершенствованию. (Ха! Я давал слово себе, что в текущем году в обязательном порядке прочту «мир и Войну». Обещаю это сорок три года кряду.) Эта вера в нескончаемое время провоцирует прокрастинацию.
Самосовершенствоваться мы начнем на следующий день. Не обязательно делать это сейчас.
8. Я не буду отвлекаться, и ничего неожиданного не случится
В то время, когда мы планируем на будущее, то нечасто учитываем помехи. Мы планируем так, словно бы планируем жить в совершенном мире и все покинут нас в покое, дабы мы имели возможность всецело сосредоточиться на работе. И не смотря на то, что в прошлом у нас ни при каких обстоятельствах не было таковой возможности, мы вычисляем, словно бы данный мир, подобный нирване, совершенно верно покажется в будущем.
Мы приступаем к работе, игнорируя тот факт, что жизнь постоянно вносит коррективы в отечественную совокупность приоритетов, дабы испытать нас на прочность.
Приобретая степень бакалавра по математической экономике, я выяснил, что такоевысокая возможность маловероятных событий. При планировании мы не учитываем маловероятных событий, по причине того, что они, вероятнее, не случатся (по определению). Кто планирует, что по дороге на работу у него лопнет колесо, он попадет в аварию либо в пробку, появившуюся из-за перевернувшейся фуры?
Но возможность хотя бы одного из этих событий громадна. Мы все становимся жертвами пробок на дорогах, лопнувшего аварий и колеса чаще, чем нам бы того хотелось. Исходя из этого такое убеждение провоцирует нереалистичные ожидания.
Я пишу эти строки в воскресенье днем, и только что мне пришло письмо от клиентки, в котором говорится следующее: «У меня на данный момент на работе критическая обстановка, и мне необходимо твое компетентное вывод. Возможно ли с тобой на данный момент поболтать?». А ведь возможность, что именно она неожиданно попросит меня с ней связаться Воскрестным утром, была близка к нулю (раньше она так не делала).
Возможность отвлечения от работы в воскресный сутки высока.
Как тренер в большинстве случаев я тружусь со собственными высокопоставлнными клиентами-начальниками по 18 месяцев. Я даю предупреждение каждого о том, что процесс займет больше времени, чем ожидается, по причине того, что произойдёт кризис. Я не могу его назвать, но он будет закономерным и настоящим – к примеру, большая приобретение, отказ, отзыв многочисленной партии продукта.
Кризис может без шуток расширить время, которое нужно для хороших изменений. Мои клиенты не смогут этого предугадать, но должны ожидать: кризис в обязательном порядке отвлечет их внимание и замедлит прогресс.
9. Неожиданное просветление поменяет мою жизнь
Просветление подразумевает, что перемены случатся сами собой на фоне освобождения новых и внезапного озарения сил. Это, само собой разумеется, случается. Пьяница достигает дна.
Игрок проигрывает всё.
Ужасного директора угрожают выгнать с работы. И на какое-то время любой из них видит свет. Но значительно чаще озарение делается пусковым механизмом волшебного мышления.
Я скептически отношусь к «одномоментному опыту, поменявшему жизнь». Он может оказать влияние на человека в кратковременной возможности, но не сделает ничего осмысленного либо долговечного. Так как данный процесс не происходит по воле импульса, молитв и надежды: он основан на стратегии поведения.
10. Сейчас перемены трудятся, и я могу не нервничать
Вот тяжелый болезнь западной цивилизации – «Я буду радостен, в то время, когда…». Уверенность в том, что счастье – недвижимая финальная цель, до которой возможно будет дотянуться, в то время, когда мы отправимся на увеличение, приобретём тот дом, отыщем для того чтобы партнера, что угодно. Это агитационный прием, что внедряет в отечественное сознание такую логическую цепочку: вот человек – он тратит деньги на какой-то продукт – он вечно радостен.
Это именуется телерекламой.
Среднестатистический обыватель тратит 140 тыс. часов на просмотр рекламы по телевизору. Промывание мозгов неизбежно. Стоит ли удивляться отечественной уверенности, что любое хорошее изменение сохранится окончательно? То же и со сменой моделей поведения.
Мы задаем себе цель и ошибочно предполагаем, что в случае если достигнем ее, то будем радостны, и что мы ни при каких обстоятельствах не отойдём.
Эта уверенность приводит к ложному чувству устойчивости.
Если бы это было правдой. Мое изучение о смене поведения фаворита «Лидерство – это контактный спорт», которое включало в себя более 86 тыс. опрощеных в мире, рисует другую картину. В случае если мы не сможем следовать по пути трансформаций, перемены будут недолгими.
Имеется отличие в это же время, к примеру, дабы привести себя в форму, и тем, дабы быть в форме: достигнуть желаемой физической кондиции и оставаться в ней. Кроме того в то время, когда мы достигаем успеха, мы не можем оставаться на месте, не сохраняя дисциплины и концентрации. В «тренажерный зал» нам необходимо ходить неизменно.
Чудесные сказки заканчиваются словами «и жили они продолжительно и счастливо». На то они и сказки, а не документальные повести.
11. В случае если я избавлюсь от ветхих неприятностей, то новые не появятся
Кроме того в случае если мы понимаем, что никакие перемены не дадут вечного ответа всех неприятностей, мы забываем, что, выметая ветхую проблему за порог, мы в большинстве случаев приобретаем новую. Я всегда вижу, как это случается с моими успешными клиентами. Все они согласны с тем, что эйфория от получения желанной должности CEO исчезает уже на второй встрече с правлением.
Ветхую задачу – стать директором – обязана поменять новая – быть директором.
И если не брать ее в расчет, то появляется неверное представление о будущих опробованиях.
Вот вам безрадосно узнаваемая иллюстрация этого феномена: победители лотереи. Кто не грезил о легкомысленном блаженстве, которое приходит с неожиданным достатком? Но изучение говорит о том, что всего два года спустя по окончании выигрыша в лотерее победители не намного радостнее, чем перед тем, как приобрели билет. Громадный куш решает их ипотека проблемы: и старые долги, плата за образование детей.
Но в ту же 60 секунд появляются новые.
На пороге появляются родственники, благотворительные организации и друзья, ожидая щедрот от счастливчика. Ветхая неприятность – недорогой дом в районе, где живут ветхие приятели, – сменяется новой: дорогой дом в том месте, где друзей нет.
12. Мои старания будут оценены по преимуществу
С детства нам внушают, что жизнь должна быть честной. Отечественные хорошая работа и благородные усилия будут вознаграждены. В то время, когда же мы не хватает вознаграждены, то ощущаем себя одураченными.
Отечественные завышенные ожидания приводят к разочарованию.
В то время, когда я тренирую фаворитов, то настаиваю на том, дабы они стремились к переменам: так как они сердцем верят в то, что это верно. Это окажет помощь им стать лучшими фаворитами, участниками команды либо семьи – и в целом улучшит жизнь их ближайшего окружения. Это окажет помощь им жить в соответствии с сокровищами, в каковые они верят.
В случае если же они преследуют эту цель лишь для награды (увеличение, больше денег), я с ними не тружусь.
И вот из-за чего: я не не сомневается в том, что мы сможем достигнуть желаемого. В случае если приз выясняется единственной мотивацией, люди значительно чаще возвращаются к прошлым привычкам. И тогда вся моя работа сведется к помощи в достижении фальшивого успеха.
Стать лучше – само по себе приз. В случае если мы достигнем данной цели, то ни при каких обстоятельствах не будем ощущать себя одураченными.
13. Никто не обращает на меня внимания
Мы верим, что время от времени можем сорваться и уступить ветхим привычкам, по причине того, что люди не обращают на нас особенного внимания. Мы фактически невидимы, это провоцирует страшную склонность к изоляции. И это лишь добрая половина правды.
Отечественное неуклонное самосовершенствование возможно не так заметно окружающим, но возвращение к пожилым привычкам люди постоянно замечают.
14. В случае если я изменюсь, я прекращу «быть собой»
Многие из нас ошибочно верят в то, что отечественная модель поведения сейчас не только определяет нас, но и воображает отечественную постоянную личность – «настоящих нас». В случае если мы изменимся, то не будем теми, кто мы имеется. Это убеждение приводит к упрямству.
Мы отказываемся приспособить собственный поведение к новым обстановкам, по причине того, что «это буду не я».
Мне часто приходится трудиться с начальниками, каковые говорят что-то наподобие: «Я не громадный мастер хвалить людей. Это не мое». Затем я задаю вопросы их, нет ли у них летального генетического заболевания, которое мешает им признавать за людьми их заслуги.
Мы можем поменять не только отечественное поведение, но и самоопределение. В то время, когда мы запихиваем себя в коробку с надписью «Это не я», мы можем быть уверены, что ни при каких обстоятельствах из него не выберемся.
15. Я достаточно умен, дабы оценивать собственный поведение
Как ни прискорбно, мы не могут совершенно верно оценивать личные действия. Из 80 тыс. специалистов, которых я попросил оценить собственную работу, 70% верило в то, что они входят в 10% самых влиятельных сотрудников, 82% были уверены, что они в верхних 20%, и 98,5% думали, что они лучше половины. В случае если мы успешны, то склонны хвалить себя за победы и винить окружающих в поражениях.
Эта уверенность подтачивает отечественную объективность.
Зная, как другие всегда переоценивают себя, мы думаем, что отечественная самооценка правильна и честна.
Вместо заключения
Самоуверенность. Упрямство. Волшебное мышление. Путаница. Разочарование. Прокрастинация.
Не через чур ли тяжелая ноша на пути к самосовершенствованию?
Все эти объяснения – и глубокие, и глупые – не отвечают на неспециализированный вопрос: «Из-за чего мы не становимся теми, кем желаем быть?». Из-за чего мы планируем стать лучше за один сутки, а позже отказываемся от своих намерений?
Но, не считая отечественных отговорок либо фальшивых убеждений, имеется и более масштабная обстоятельство, по которой мы не изменяемся. Это среда обитания.
© TimesNet.ru
